Карл Лагерфельд раскрыл свой настоящий возраст
Одна из самых загадочных фигур в моде – Карл Лагерфельд на неделе раскрыл свой настоящий возраст, который до тех пор колебался между почти 75 и 80 годами. Оказалось, ему 77. В такие годы другой бы ушел на пенсию, но не Карл: обладающий острым языком кутюрье наводит страх на всю звездную тусовку, прикладывая то одного, то другого ее представителя. – В раннем детстве у вас не было друзей?
– Не было, кроме двух-трех, которых я использовал как рабов. Я давал им делать все то, что не хотел сам. Например, мыть свой велосипед. Но точно не мои домашние задания – в этом они были весьма посредственны. Я ненавидел быть ребенком. Хотел разговаривать со взрослыми, быть одним из них. Когда родители уезжали, всегда находил повод не пойти в школу. Это было скучно – и очень далеко. Надо было преодолеть 9 км пешком или на велосипеде.
– Отец был менее авторитарным, чем ваша мать?
– Он говорил мне: проси меня о всем, что хочешь, но только не перед твоей матерью. Родители много путешествовали, я мало их видел. Мать умирала от скуки в нашей глухой деревне. Я и сам не мечтал ни о чем, кроме как поскорее оттуда сбежать.
– Вы приехали во Францию из Германии, где родились, в 16 лет. Как это было?
– У отца было бюро в Париже. Его секретарь – ужасная дама с глазами навыкате – нашла мне отель, где я прожил два с половиной года. Я все время гулял – мог бы быть отличным гидом по Парижу. И часто проводил в кино весь день – с первого до последнего сеанса, чтобы работать над своим французским акцентом. ???
– В семидесятые вы носили бороду, как у аргентинского танцовщика.
– Я действительно танцую танго. Но в то время я скорее был чемпионом в вальсе – проводил ночи, танцуя. В том числе и на дискотеках для геев. Это было очень забавно.
– В каком возрасте вы открыли вашу гомосексуальность?
– Это никогда не было неожиданностью. Когда был ребенком, спросил мать, что такое гомосексуальность. И она ответила: это нечто вроде цвета волос. Мне посчастливилось иметь родителей с открытым восприятием мира. Но мама всегда говорила: можешь задавать вопросы о моем детстве и той поре, когда узнала твоего отца. Что было между этим – не спрашивай.
– Расскажите о любви вашей жизни – Жаке де Башере.
– Мы познакомились в 1971 году. Я обожал его легкомыслие. Ничто никогда его не учило. Он всегда говорил: я умру молодым – зачем мне себя утомлять? И умер от СПИДа в 1988 году. Все члены его семьи, кроме матери и сестры, относились к нему как к чумному.
– Вы пробовали наркотики?
– Нет, это против моей природы.
– А секс?
– Он меня никогда не интересовал. Я всегда находил, что это спортивное занятие для молодых. Я настоящий пуританин. Поклоняюсь людям, которые знают, как себя уничтожать. Потому что у меня страшный инстинкт самосохранения.
– Откуда это идет?
– Не знаю. Я против психоанализа. Мама говорила: если мы честны сами с собой, всегда знаем ответы. Я знаю, что хочу и особенно что не хочу. Поэтому либо на моих условиях – либо никак. И для меня это просто, ведь я ни от кого не завишу. Никогда не тревожусь за себя – только за других. Кот для меня – уже слишком много: постоянно боюсь, что с ним что-нибудь случится. Таскаю его к ветеринару каждые десять дней.
– Сожалеете, что у вас нет детей?
– Был бы я женщиной, у меня бы их было двенадцать. Но я не хочу быть ответственным.
– Какие у вас отношения с деньгами?
– Пока они есть, их надо тратить, – рассказал Карл Лагерфельд Paris Match. – Выбрасывать в окно, чтобы они входили в двери. Я всегда был против хранения их в чулках.
– У вас есть почти все. Что для вас дороже всего?
– Мое здоровье. Остальное не стоит и выеденного яйца.
